Цитадель Саларр. Казематы
1270 год. 17 число месяца агни. После полудня.
Как бы не было прискорбно это признавать, но он утратил контроль над ситуацией. Какая жалость, что руководителя группой налета уже казнили — можно было бы отдать его на откуп Шадду, или же казнить самому, долго и мучительно для приговоренного. Но этот идиот отделался сравнительно легко, а его семье даже начислят пенсию из-за утраты кормильца.
В ожидании ответного визита Шадда Ильнатар успел более-менее привести мысли в порядок и выстроить линию поведения, выслушать отчет отправленного в школу следователея о происшествии с Вирен (хоть тут нарисовался подозреваемый, так что он без промедления отдал приказ об аресте и допросе), а так же переброситься парой слов с кузеном, который ненадолго заглянул в кабинет. Выслушав краткое изложение ситуации, гернтар натянуто улыбнулся и, известив, что «не будь ты моим родственником, придушил бы», громко хлопнул дверью.
В тот момент идея удавиться почему-то не показалась такой уж абсурдной.
Впрочем, следующим в кабинет поскребся управляющий с вопросом о ремонте части крепостной стены и обновления магических печатей, и сразу за ним — представитель городского торгового союза, которого милорд с радостью шуганул. А деньги на укрепления выделил легко — кто знает, возможно вскоре стенам родового гнезда предстоит серьезное испытание. К счастью, до намерения в случае самых печальных последствий пожертвовать собой во имя спасения Дома он так и не успел додуматься — его гость прибыл.
Шадда ввели в кабинет. Пока он привыкал к перепаду освещения, милорд оценил состояние недавнего пленника. Жив, здоров, бодр и даже имеет некоторые основания предъявить претензии.
—А вот и вы, — Ильнатар горько улыбнулся. — Рад видеть… гостя Дома Саларр в добром здравии. Надеюсь, на сегодня недоразумения закончатся, и мы сможем, наконец, прояснить ситуацию. Мое имя вам наверняка известно, мне ваше тоже, так что эту часть знакомства, думаю, можно опустить. Присаживайтесь.
Он указал на кресло напротив, но, пока Шадд устраивался, не спешил начинать разговор. Было бы гораздо лучше, если бы можно было пропустить никому не нужные пляски вокруг да около обид и прегрешений, и сразу перейти к делу, но, к сожалению, репутация всей правящей семейки и этого ее представителя в частности, вкупе с его молодостью, не вселяла уверенности, что такой резкий переход к сути будет правильно оценен.