– Анна, – Кэс медленно встала. – Ты думаешь... я влюблена в него? Боги! Анна!
Эта догадка так возмутила Кассандру, что она некоторое время просто не знала что сказать.
– Я никогда не полюблю такого человека как он. Он мой наставник, и я не настолько глупа, чтобы позволять эмоциям брать надо мной контроль. Если я отвечу ему взаимностью, что дальше, Аннабет, скажи мне? Сказать отцу и потребовать сыграть свадьбу? А если будет против, бежать? И жить вместе с ним в нищете и прячась от нашего с тобой отца? – Она фыркнула и села обратно. – Что за глупости...
Повисла тишина. Долгая, гнетущая. Кассандра успокаивалась. Думала над словами сестры. Над своими словами. Она не любила Кристофа. Ей нужен был не возлюбленный, а наставник.
– Я думаю, стоит рассказать об этом отцу. – неожиданно сказала Кэс, глянув на сестру. – Ты права, скрывать это не удастся, и если он узнает от кого-то другого, будет только хуже. И мне, и Кристофу. Он хороший человек, талантливый художник. И я бы не хотела, чтобы он пострадал из-за своих чувств ко мне. Если он искренен в своих словах, то ведь ни в чем не виноват.
Кэс вновь вскочила.
– Ты не видела сегодня отца?

– Анна! – громким, звенящим от недовольства голосом произнесла Кассандра. – Я сделаю вид, что не слышала этого.
Как сестра может такое предлагать? Как можно даже помыслить об этом, чтобы использовать магию с таким коварством, со злым умыслом. Во вред живому человеку. И ладно бы, этот человек был врагом или сам мечтал кому навредить, но это же неизвестно. Кристоф доверил ей свою тайну. А она что? Разболтала сестре и еще после этого позволит ей вмешаться в магией. Нет. Этот вопрос нужно было самой уладить. Зря пришла.
– Отец наверное занят... – задумчиво сказала девушка, немного остыв. – А у меня сейчас утренние занятия с Кристофом. Может быть, ты пойдешь со мной? Скажем, что что тебя заинтересовали мои картины, и ты решила посмотреть как я учусь и рисую их. Пойдем.
Кэс взяла сестру за руку и повела с собой. Занятия всегда проходили в маленьком зале на втором этаже, заставленный мольбертами. Картины готовые и просто наброски лежали на столе, на полу, стояли у стены. Здесь было всё то, то нарисовала Кассандра и хранила. Девушки оказались там раньше, чем туда пришел наставник.
– Аннабет, ничем не выдавай что знаешь о том, что я тебе рассказала. Не спрашивай его так, чтобы выведать его отношение ко мне. Нет, молчать не нужно. Просто... будь осторожна. Я не хочу чтобы Кристоф решил будто я издеваюсь над ним. Он ни в чем не виноват.
Через пару минут пришел и виновник смуты в душе Кассандры.
– Миледи, – он поклонился.
– Моя сестра захотела посмотреть на то, как проходят занятия. Вам же она не помешает? – улыбаясь так, как улыбается обычно, сказала Кэс.
– Нет, это чудесно.
Сказал спокойно, улыбаясь в ответ, но взгляд стал расстроенным.
Занятие прошли так же как и обычно, Кассандра рисовала, обсуждала с наставником... разные художественные вопросы. И периодически посматривала на сестру. В какой-то степени боялась, то ей станет скучно, и она либо уснет прямо на стуле, либо уйдет. Когда Кэс отвлеклась от картины на сестру в очередной раз, Кристоф вдруг взял ее за руку, привлекая внимания к себе. Тут захотелось освободиться. Она не любила когда ее кто-то трогал кроме родных.
«Анна...» – мысленно обратилась к сестре Кэс, правда не зная откликнется ли она.
– Миледи... Кассандра, – тихо заговорил Кристоф. Так, чтобы его слышала только ученица. – Я хотел поговорить с вами. Предложить вам...
«Анна!..»

После случайной неловкости Аннабет, Кристоф ыдруг весь сник, что-то пробормотал, пытаясь объяснить что у него оказывается есть очень важное дело, которое он не назвал, но сославшись на важность вдруг сбежал. Кассандра, сидевшая всё это время тихо и не комментируя произошедшее, после его ухода рассмеялась. Не очень громко и недолго длился ее смех.
- Анна, Анна. Твоя неаккуратность, возможно спасла ему жизнь, - сказала Кэс, отсмеявшись. – Уберегла от роковой ошибки и всё такое.
Девушка вытерла руки об какую-то промасленную тряпку и встала. Некоторое время дочь лорда рассматривала испорченное сестрой полотно, затем махнула рукой.
- Да пес с ней, с картиной. Пойдем лучше прогуляемся в сад, а?
Учитывая то, что тут только что не случилось, Кассандра была необычайно спокойна. Ну, а чего нервничать, если ничего такого и не произошло?
- Я возьму бумагу, уголь, а ты мне будешь позировать среди цветов. Потом найдем отца и всё ему расскажем. Как тебе такой план, сестра?
Пруд

Отредактировано Кассандра Саларр (2013-10-25 12:32:52)

Пруд
20 число месяца агни, 1270 г.
Ближе к полудню.

Всю ночь её терзали серые, неясные кошмары, от которых удалось сбежать только под утро. Снова погружаться в болото липкого ужаса категорически не хотелось, хоть веки и предательски смыкались, поэтому Кэс заставила себя вылезти из-под теплого одеяла, чтобы привести себя в порядок и заняться рисованием – тем, что всегда выручало её в таких случаях. Горизонт на востоке неуверенно наливался светом, разбавляя глубокую ночную синь серостью. Гасли звезды. В такое время лежать бы в мягкой постели и ловить за хвост сладкий утренний сон… Но Кэс решительно прогоняла сонливость прохладной водой, надеясь заодно избавиться и от паутины ночных кошмаров. А после украдкой зевала в ладошку, пока сноровистая служанка расчесывала ей волосы и помогала не запутаться в рукавах платья.
Всё то время, пока солнце не показалось над горизонтом полностью, укутанное в белесую облачную дымку, Кассандра провела возле пруда. Воспоминания о недавних событиях, связанные с этим местом, затерлись и почти её не тревожили, лишь изредка, когда взгляд касался следов на берегу или примятой травы, что-то внутри начинало неприятно покалывать. Впрочем, стоило сосредоточиться на тихом шорохе угля, с которым тот скользил по пергаменту, и дурные мысли отступали. Забывалось всё. Оставался только лист бумаги и натура, изображение которой выходили из-под руки уверенно и легко.
Кассандра уже возвращалась в свои комнаты, когда из окна, выходящего во внутренний двор, в коридоры замка прокрался неясный шум. Сначала едва слышный, состоящий из глухих голосов и металлического бряцанья, после он оброс еще и испуганным лошадиным ржанием, вперемешку с мужской бранью. Девушка сунулась было посмотреть, что же происходит, но тут где-то в гулкой тишине коридоров грохнула дверь, раздались тяжелые шаги нескольких человек. Кэс, не осознавая, почему она так поступает, суетливо метнулась прочь от окна. Дернула одну дверь, другую, но, поняв, что спрятаться ей не удастся, замерла мышкой у стены, прижав к груди буковую дощечку с рисунками.
Их было трое. И при взгляде на них Кассандра ощутила, как у неё перехватывает дыхание от беспричинной, но едкой тревоги.
У шедшего впереди была рассечена бровь, отчего левая часть лица потемнела от крови, что широкой дорожкой сбегала и по шее, под ворот. Походка его казалась тяжелой, несколько отличающейся от походки других, и только внимательно приглядевшись, Кэс заметила, что мужчина едва заметно прихрамывает. Двое остальных выглядели чуть менее потрепанно, но на их одеждах, то тут, то там чернели бурые разводы. Всех троих объединяло выражение лица – сведенные брови, напряженные челюсти. Дочь Лорда они едва удостоили взглядом, и Кассандра мысленно поблагодарила богов за то, что не встретилась ни с кем из них глазами.
Дождавшись же, когда тройка воинов скроется за поворотом, девушка заставила себя отлипнуть от стены и тихонько двинуться следом. Стоять на месте, когда происходит что-то необъяснимое и пугающее? Вот еще!
Тут и гадать не пришлось, чтобы узнать, куда так спешили эти трое. Едва дверь кабинета отца закрылась, Кассандра, стараясь почти не дышать, приблизилась к ней, кончиками пальцев коснулась деревянной поверхности. Ей вдруг живо представилось, как она получает по лбу этой самой дверью, однако любопытство пересилило глупые мысли и заставило девушку склонить голову, прислушиваясь.
Голос отца был неразборчив, а вот второй голос, должно быть, принадлежащий тому самому мужчине с залитым кровью лицом, звучал отчетливее, ближе.
− …потери. У нас почти не было шансов, милорд, − говоривший вдруг замолчал, словно переводя дыхание. Или ища силы для дальнейших слов: – И… еще мы допустили ошибку.
Кассандра неосознанно перебрала пальцами по дощечке для рисования, что прижимала к груди. Тихонько сглотнула.
− Наши стрелы достали младшего Шадда. Я сам это видел, милорд, и, должен признать, то были крайне паршивые ранения. Парень может не выжить… Если его уже не прибрал Изираэль.
− А если выживет, то нам всё равно не избежать войны, − неожиданно прозвучал другой голос – хриплый от горечи. – Шадды порвут глотку за нанесенное оскорбление. И сделают это совсем скоро.
Прозвучавшие слова заставили Кэс отшатнуться от двери и зажать рот ладошкой. Судорожный вскрик, едва не сорвавшийся с губ, чуть не выдал её с головой. Не нужно было дожидаться окончания разговора, чтобы понять, какие неприятности нависли над Саларром.
Сердце колотилось в груди пойманной пичугой, неистово и отчаянно. В ушах тревожным набатом билась кровь. Ноги вдруг сделались ватными, захотелось осесть прямо на пол, зажмуриться, чтобы после открыть глаза и понять, что это всего лишь очередной кошмар. Однако Кэс все же нашла в себе силы сделать несколько шагов, а там и вовсе перейти на бег.
Бежать. Бежать туда, где её выслушают, где можно будет придумать, что делать дальше.
Задыхаясь больше от нахлынувшего страха, нежели от бега, Кэс мчалась по коридорам. Ноги путались в юбках платья, пришлось вцепиться в злосчастную ткань руками, задрать едва ли не выше колен, но от этого всё равно оказалось мало толку. Дощечка с пергаментом выскользнула из-под локтя, а останавливаться, чтобы подобрать её, означало потерять драгоценное время.
Бежать быстрее, быстрее!
− Анна! – Дверь в комнаты сестры распахнулась, впуская взлохмаченную, раскрасневшуюся от бега Кэс. Глаза старшей дочери Лорда лихорадочно блестели. – Аннабет… мы пропали.

− Лучше бы это был Кристоф… − рассеянно пробормотала Кэс, на подгибающихся ногах добираясь до кровати сестры и неловко опускаясь на самый её край. – Пусть даже тысяча Кристофов!
Сердце норовило выпрыгнуть из груди, стучалось, как обезумевшее, и унять его не представлялось возможным. Тревожные мысли только подливали масла в огонь, свиваясь в болезненный узел где-то под рёбрами, но их нельзя было прогонять. Более того, на них следовало сосредоточиться.
Кассандра закусила губу, подбирая нужные слова. Будучи старшей сестрой, она чувствовала ответственность за младших, необходимость быть им примером и поддержкой. Как она могла рассказать всё, не попытавшись найти менее страшных слов? И хватит ли у неё выдержки быть образцом для подражания сейчас?
−Я только что была у кабинета отца, − тихо и неуверенно начала Кассандра, едва глянув на сестру и снова опустив взгляд на собственные руки, судорожно сжимающие подол платья. – Мне не хотелось подслушивать, правда, но те люди… те трое воинов… Мне почему-то стало страшно, при виде на них захотелось узнать, что же случилось.
Руки дрожали. Даже стиснув кулаки, не получалось унять дрожь, поэтому Кэс заставила себя разжать пальцы и взглянуть на ладони, словно это могло бы помочь. Взгляд скользнул по кончикам пальцев, почти черным от угля, и девушка вдруг принялась судорожно их оттирать.
− Они говорили какие-то безумные вещи, Анна. Совершенно безумные. Там что-то произошло, и они случайно ранили сына Лорда Шадда… То есть, убили… Вернее, сначала они… Боги, я не знаю, не знаю! Один из них, сказал, что всё плохо! Что при любом раскладе нас ждет…
Кассандра вдруг осеклась и как-то жалобно взглянула на Аннабет. Глаза её блестели, на щеках горел нездоровый румянец. Всё-таки, не хватило выдержки, чтобы казаться сильной. Да и нужных слов она так и не смогла подобрать.
− Война, − выдохнула Кэс и с отчаяньем закусила губу, чтобы не дать волю слезам. Теперь, когда она сама произнесла это страшное слово, оно словно бы стало реальнее. И ближе. – Анна, Шадды придут в Саларр, чтобы отомстить. Что теперь будет? Что нам теперь делать?

Отредактировано Кассандра Саларр (2014-02-18 14:17:23)

− Узнать всё… − эхом отозвалась Кассандра, мягко привлекая сестру к себе  и глядя куда-то в пустоту поверх её макушки. Если бы она была немножко смелее, если бы у неё хватило выдержки остаться под дверью, дослушать разговор до конца, они бы знали больше. Безусловно, это страшно, но страх перед неизвестностью, который терзал их сейчас, был куда тяжелее.
Кусая губы, Кэс лихорадочно размышляла. В цитадели, наверняка, скоро начнется неразбериха. Стоит только прислуге пронюхать про страшную весть, как слухи побегут по замку прожорливыми крысами, раздуваясь от новых подробностей и становясь только нелепее и отвратительнее. И чем больше крысы, тем больше страха они нагонят.
Если, конечно, не успеть поймать их сразу.
− Нужно действовать прямо сейчас, − решительно произнесла Кассандра, взяв Анну за плечи и заглядывая той в глаза. Румянец на щеках старшей сестры вспыхнул снова, но взгляд стал чуточку тверже, увереннее, хотя баланс между этой уверенностью и слезами по-прежнему оставался слишком хрупок. – Но я не знаю, к кому пойти… Думаешь, отец расскажет всё? Не попытается уберечь нас от правды? Не запрет в комнатах, чтобы не путались под ногами?
Не в силах справиться с волнением, Кэс вскочила на ноги и принялась нервно вышагивать по комнате, то и дело приглаживая юбки платья дрожащими ладонями. Мысли, гудящие в голове, не давали оставаться на месте, подталкивали к действию, вперед.
− Или пойдём во внутренний двор? Там сейчас раненые, я слышала. Может, туда? – девушка неуверенно глянула на сестру, замерев перед ней испуганной мышкой. − Кто-нибудь из челяди там, они должны знать что произошло. Это проще.
«Но страшнее…» − напомнил дрожащий внутренний голос, и Кэс растерянно опустила руки.

Пруд