Леди, некогда бывшая Фиолетовой, чуть приоткрыла рот, а потом рассмеялась – звонко и от души. Ромул еще раз улыбнулся. Он был рад и доволен собой. Разговор завязывался легко.
Одновременно с этим некие невидимые человечки в черепной коробке лорда Шотли лихорадочно перебирали десятки, сотни, тысячи похожих лиц и выражений лиц, оттенков смеха и взгляда. И, едва тот успел вновь погасить улыбку, вынесли вердикт: да, это чуткая, наивная, искренне дружелюбная девушка. Вероятно, у неё хороший вкус. Вероятно, она умна.
Иногда человечки его подводили. Нечасто.
– Простите, я должно быть отвратительно глупо выгляжу.
- Вовсе нет. Вам идёт смех, - сказал Ромул с прежней серьезностью.
«Да и если бы вы выглядели глупо, кто нас видит? Я-то никому не расскажу». Этого он не сказал вслух, чтобы не разбавлять первый довод.
– Элизабет, дочь коннетабеля Кас-Талиара, - девушка сделала почти чопорный реверанс, но её глаза продолжали смеяться, - Вы приняли верное решение. Здесь будто бы кусочек Аридара.
Дочь коннетабеля. Племянница лорда. В правящей семье девочки не рождаются, что удваивает бремя династического замужества, с рожденья нависающее над девушками знатных родов. Дальше. Доминик, внук лорда, после собственной смерти виденный, по слухам, в Данмаре, - кто он этой девушке? Двоюродный племянник? Они наверняка были знакомы. Как её коснулась его смерть? Дальше. Коннетабель накануне войны в Салларе развёлся. Мда, жизнь этой девушки не безмятежна.
- Рад знакомству. Да, вы правы. Я бывал в Данмаре пару раз.
Приглашение составить ему компанию девушка с радостью – по её словам – приняла. Ей трудно было не поверить.
– Только, боюсь, беседы со мной покажутся вам куда более посредственным занятием, чем казначейские дела.
Ром улыбнулся уголками губ и на пару мгновений задумался.
- Вы к себе слишком жестоки. Но, знаете, я попытался тут представить, как бы это звучало… - лорд Шотли попытался передать притворно скучающий голос Сеймора, - «Выбрать платье на маскарад. Час семнадцать минут. Выбрать серьги. Двенадцать минут каждая. Выбрать туфли. Тридцать восемь минут. Позвать служанку, объяснить служанке и так далее - прибавляем тринадцать сотых от общей сложности. Вы следите за цифрой, милорд?»
И рассмеялся собственной шутке.
Они шли по тропинке, то и дело оглядываясь друг на друга. Взгляд Элизабет был откровенно любопытным. Взгляд Ромула – внимательным, веселым, чуть усталым.
– И часто вы совершаете подобные прогулки с малознакомыми леди?
- Чаще с луком и псом. Да и это нечасто, - усмехнулся лорд Шотли. Меньше суток назад он пытался прогуляться с Иллирией, но ее назвать малознакомой было сложно, а прогулка не очень-то удалась. Задавать симметричный вопрос смысла не было. О строгости нравов Кас-Талиара Ром и так был осведомлен. Да и в Шотли родственницы лорда не особенно разгуливали с незнакомцами.
Несколько секунд он помолчал. Потом начал без предисловия:
- Последние лет восемьдесят я занят в основном вещами, к которым не имею ни вкуса, ни природной склонности. Хлеб, рудники, торговля, дипломатия… В юности я хотел сбежать из Шотли, закончить храмовую школу здесь, в Девирре, поступить в Академию. У меня были способности к военному искусству. Однажды я попробовал. Не вышло. – Ромул поморщился, как от зубной боли, - И я согласился на роль наследника. Тогда мне казалось, что я выбрал между долгом и, так скажем, фантазией, в пользу первого. Теперь я думаю, что просто уступил силе. С одной стороны были мечты, чувства и склонности, с другой – весь Дом, десятки песен и поэм, восхваляющих верность и долг, стены цитадели и, что всего чувствительней, воля моих родителей. Я не жалею, потому что жалеть бессмысленно. И понятия не имею, что было бы, если б я всё-таки сбежал – со второй или шестнадцатой попытки. Для Шотли, думаю, не изменилось бы ничто, просто правил бы мой младший брат. Старший из четверых.
Ром усмехнулся.
- Что еще рассказать о себе? Я слабонервен. Как и многие слабонервные люди, я готов в любой день умереть или, скажем, лишиться всех близких. Эти мысли меня не пугают. Но вот лишняя стопка бумаг или лишние пять минут с человеком, чей тембр голоса мне неприятен, могут вызвать у меня тихий ужас. У вас, кстати, прекрасный тембр голоса. Лучшее в положении лорда - то же самое, что и худшее: мелочи. Меня не смеют беспокоить пустяками, за что богам я очень благодарен. Мне не приходится ни перед кем гнуть спину. Я могу достать любые книги, за исключеньем самых редких, или вызвать лучших музыкантов, когда у меня есть время и желание развлечься. Ну, и так далее. Что до моей славы, она сильно преувеличена. Случай с Артуром Шаддом – или случайность, или плод заговора. В любом случае, я его не предвидел. Подобный случай мог произойти в правление моего прадеда, или отца, или в правление моего сына, если б не произошёл в моё. Разбить Саларр, пока их основные силы возвращались с севера, не смог бы разве что ленивый.
Лорд Шотли усмехнулся еще раз.
- Труднее было вернуть деньги, которые я взял у шотлинских ростовщиков на это самое ведение войны. Ну, и хватит о ней.
Он помолчал пару секунд.
- Зачем я всё это сказал? Я подумал, вам, может быть, любопытно, что такое лорд Шотли или быть лордом Шотли. Будь я более выспавшийся, я, возможно, описал бы это радужней и ярче. Простите, если я вас утомил.
Как-то в юности Ром заметил, что от разговора по душам с ним у людей нередко начинали болеть головы. К счастью, по душам он говорил не чаще, чем прогуливался с луком и псом.
Он не стал спрашивать, каково быть племянницей лорда Кас-Талиара. Если у девушки есть желание что-нибудь рассказать, то она, скорей всего, воспользуется поводом. Если нет – довольно и того, что она его выслушала.
Отредактировано Ромул Шотли (2014-07-25 19:57:31)
