Оранжерея
31 число месяца лолы. 1271 год.
Ближе к рассвету.

− Спасибо, Морриган.
Она ушла, а Вельсар смотрел на раскрытую ладонь, на которой лежало незатейливое кольцо. Помедлив, он надел его на правую руку и вышел в зал.
«Никто больше не захочет уничтожить ваш Дом. Всё… хорошо», − слова девушки, словно эхо, отзывались в нем. Но Даррэл слишком хорошо знал, что мир напоминает банку со скорпионами, где сильный стремится сожрать слабого. И если, став лордом, он даст слабину, то Корн-Терион снова будет объектом для посягательств соседей. А необходимость поддерживать порядок на севере, в том числе и в землях бывшего Риффа, требовала от его Дома слишком многих усилий.
Даррэл вернулся к жене и матери. И, встретив встревоженный взгляд Габриэллы, склонил к ней голову:
− Вы устали?
− Нет! Нет, − Габриэлла улыбнулась светло и счастливо. – Здесь так красиво. Я бы хотела потанцевать с вами. Но в таком положении… − она развела руки и тихо рассмеялась. – Боюсь, я была бы самой неуклюжей в этом зале.
Ярче вспыхнули магические кристаллы. О чем-то говорил распорядитель. Даррэл не слушал. Появление изящной девушки в фиолетовом платье скользнуло мимо его внимания.
− Мы потанцуем с вами, как только вы освободитесь от бремени. Обещаю. – Даррэл повернулся к матери: − Где Кира?
Но ответила ему не Энрика, а один из охранников:
− На площади, вместе с Артуром Шаддом.
Даррэл кивнул. Он не выразил особого беспокойства, лишь удивленно взглянул на мать. Кира вполне могла за себя постоять, но ее дипломатические навыки оставляли желать лучшего. Что она могла делать в компании одного из лордов Шадда?
− Миледи, позвольте мне увезти Габриэллу. Скоро рассвет, ей…
Он осекся и медленно повернул голову.
− Приветствуем леди в красном!
«Леди в красном? Ирис?»
− Даррэл? − Габриэлла озабоченно вглядывалась в лицо мужа.
«Замолчи!» − резкий, как удар хлыста, внутренний окрик Арка. – «Она едва не убила тебя. Забудь».
Он произнес ее имя вслух?
«О чем ты?»
«Не делай вид, что не понимаешь. Ловец Душ испокон веков принадлежал Диронам. Ты все знаешь. Просто упрямо не желаешь верить».
Он молчал, словно завороженный глядя на девушку в кроваво-красном наряде.
− Даррэл…
Теплая ладошка Габриэллы накрыла его руку. Даррэл вздрогнул и перевел на Энрику взгляд потемневших глаз.
− Позвольте мне увезти жену.

Для Александра и Элизабет

«Тебя ненавидит и боится столько людей, что ненависть Энрики Корн-Терион погоды не сделает. А в нем…» − Медерик поднял холодный взгляд, разглядывая наследника Корн-Терионов, который вернулся в зал. – «В нем ненависти нет. И мы оба знаем, что все, что было сделано, было сделано правильно».
Все было правильно.
Если бы события на севере не развивались так стремительно, Совет, без сомнения, попытался бы спасти Рифф, чтобы сохранить там хоть какую-то стабильность. Но то, что было сделано, было сделано правильно. В отличие от Корн-Териона, где власть над Домом передавалась юному наследнику разумно и постепенно, Бертольд Рифф получил все и сразу. Он не прислушивался ни к голосу разума, ни к тем, кто был мудрее и старше, сея вокруг себя хаос, но легко поддавался влиянию тех, кто умело играл на его амбициях. Потому уничтожение Риффа было вопросом времени. Потому, оракул, отправленный в Рифф Александром, планомерно вел этот Дом к гибели. Но то, что Бертольд выжил – было дурным знаком.
Все было правильно.
Уничтожение Риффа. Вступление в войну Шадда при молчаливом непротивлении Аридара и Темного Ордена. Спасение Дирона, утратившего свое влияние, что впервые в истории Элтинора позволило Рейниру выйти на первые роли из тени северного соседа. А чем больше влияние Рейнира, тем больше вероятность того, что Миррад довольно скоро откажется от войны с Шаддом и от своих притязаний на Джетсет, который, в сущности, был потерян много веков назад, и, оставив Шадд разбираться с проблемами на Каргском море, начнет планомерно укреплять свои морские границы и усиливать военное присутствие на островах Атринского червя. Чему свидетельством было сегодняшняя договоренность о возможности поставок корабельного леса из Данмара в Сорн. Еще один великодушный жест в сторону северных кланов, призванный свести на нет даже воспоминания о недавних волнениях, вызванных Домиником.
«Поехали в резиденцию? Мне уже совершенно надоела эта музыка, этот зал и все эти люди. И ты там расскажешь, что заставило тебя помрачнеть еще сильнее».
«Да, едем. Отец завтра покинет Энгар, я останусь еще на два дня. Нам с тобой предстоит очень много дел».
– Дорогие гости, приветствуем Леди в фиолетовом!
Медерик повернул голову. Она была не похожа на себя. Совсем не похожа. Даже рисунок мыслей иной. Она была слишком… взрослой? Не было той искренней, легкой беззаботности, которая так нравилась Медерику. Не хватало кристальной прозрачности, что свойственна тонкому льду на поверхности черного пруда в парке цитадели. Теперь этот лед бы покрыт изморозью филигранного узора. Красиво, но лишено своей истинной сути.
«Элизабет. Теперь ты понимаешь, почему я хочу отдать ее в Хидор как можно скорее?»
К ним подошел Эдгар Кас-Талиар, и оба брата склонили голову перед отцом.
«Да. Хотя я бы предпочел Искар».
«Она нашей крови. И без риска ее может взять лишь Хидор. И то лишь в правящую семью. Дочери в нашем Доме – истинное проклятье».
«Да».
«Искару придется ждать еще семь лет».
«Да».
«Рад видеть тебя, Александр».
Во время этого молчаливого диалога лорд Аридара смотрел не на Медерика и Александра, а на ярко освещенную площадку, встречая каждую из девушек спокойным, внимательным взглядом. Затем едва заметно кивнул распорядителю и вышел из зала в сопровождении сыновей и свиты. Несколько минут спустя кавалькада всадников Аридара покинула зал Совета и неспешной рысью устремилась в сторону резиденции Дома Кас-Талиар.

Кабинет Магистра
Для всех
Эпизод завершен, всем спасибо за игру.

Отредактировано Медерик Кас-Талиар (2014-06-13 19:45:32)

Площадь
1 число месяца олун 1271г.
Рассвет.
Для Аннабет, Ратри, Киры

Нужная дверь была обнаружена с третьей попытки. И то лишь потому, что оная предательски троилась в глазах, вызывая смутное понимание того, что пить на сегодня хватит.
– Эй, милейший!
Несчастный слуга, имевший сомнительное удовольствие объяснять пьяному Артуру, почему выход находится не в той стороне, предвидя возможные осложнения с объяснением, куда на этот раз подевался вход, попытался малодушно ретироваться, но был пойман за шиворот и покорно обмяк вяло и безуспешно стараясь донести до Артура мысль о своих первостепенной важности обязанностях, предписывающих ему находиться сейчас совершенно в другом месте. Желательно как можно дальше отсюда. И вне зоны досягаемости вездесущего Шадда. Однако должного понимания со стороны Артура он не встретил. Более того, указав нужно направление, несчастный, ожидавший получить вожделенную свободу, был страшно разочарован. Артур протащил его за собой через весь коридор и отпустил только тогда, когда убедился в том, что это, действительно, нужная им дверь. Слуга отправился зализывать полученную душевную травму, а Шадд провел своих спутниц в ярко освещенный зал.
Вернув юную наследницу, Артур вежливо раскланялся с Корн-Терионами, выразив надежду на скорую встречу и заверив Киру в том, что будет с нетерпением ждать еще одной прогулки, дабы иметь возможность закончить беседу о… перчатках. С разрешения леди Энрики, разумеется. Распрощавшись с северянами, Артур в компании Ратри направился было к Шаддам, чтобы препоручить отцу рыжеволосую бестию, но яркое действо в центре зала привлекло его внимание, заставив изменить траекторию движения и начисто позабыть о благих помыслах.
– Милорды и леди! Прошу вашего внимания. Леди в синем!
Артур любил красивых женщин. И понимание того, что он пропустил большую часть представления, которое давало возможность полюбоваться ими, в другой раз огорчило бы его. Но не теперь. Он ошеломленно смотрел на девушку в синем платье, что стояла сейчас в ярком свете магических кристаллов. Леди в синем. Леди Аннабет.
Когда Артур впервые увидел ее, она старательно пыталась скрыть смятение и едва ли взглянула на него. Простое темное платье, подол, забрызганный грязью, плотно сжатые губы. Настороженность и недоверие. Тогда ей было не до него. В цитадели Шотли, она была более похожа на тень. Бледная, замкнутая, отгороженная от всего мира своим несчастьем, как частой, плотной вуалью. Впрочем, в Шотли они, практически не пересекались. Артуру вежливо, но твердо было запрещено приближаться к дочерям Ильнатара Саларра. Лишь однажды он мельком видел ее на открытой всем ветрам полуобвалившейся галерее, когда покидал Шотли, направляясь вместе с Ританом в Саларр. Сегодня на площади ее ненависть и ярость выплеснулись так осязаемо и жгуче, прорвав, наконец плотину вынужденной сдержанности. Она желала ему смерти? Да, пожалуй.
И сейчас, поймав ее сияющий взгляд, Артур был потрясен. Неужели одно мгновение беззаботного, безоглядного, почти счастливого мгновения было достаточно, чтобы так преобразить эту девушку? Улыбка, горделиво вскинутая голова.
«Вы прекрасны, миледи!», – Артур склонил голову, отправив эту мысль девушке и отчетливо понимая, что он – последний, от кого леди Аннабет хотела бы услышать эти слова. – «Улыбайтесь. Улыбайтесь, улыбка идет вам. Улыбайтесь, даже если весь мир требует ваших слез».
Артур решительно двинулся прочь, по дороге сообщив Ратри, что ему просто необходимо выпить.

Центральная площадь
1271 год, 1 число месяца олун
ближе к рассвету

Для Ольхи, Кабая, Артура
Не мытьем, так катанием, Ратри все же пробралась в здание совета. Правда на этом тернистом пути ей пришлось потерять Ольху и её кавалера, который, как здраво рассудила девушка, и был тем самым Волком, с которым её грозились познакомить.
– Завтра в обед здесь, на площади. Встретимся? – Ратри цепко ухватила подругу за ладошку перед тем, как Артур увел её с площади. – Я остановилась в резиденции Шадда. Не теряй меня.
И, залихватски подмигнув Волку, лицо которого было скрыто за капюшоном, девушка воодушевленно подхватила Артура под руку.
– И, главный приз сегодня выиграл номер 17. – Громогласно объявил им вслед распорядитель праздника.
«Я выиграла», – удовлетворенно подумала она, сжав в кармане бумажку с заветным номером. Но разбираться с этим Ратри решила завтра.

В зале все были то ли уже пьяные до состояния апатичности, то ли ещё трезвые и оттого грустные. Ратри же была довольна собой и долгожданным проникновением в эту юдоль богатых и знаменитых. Она улыбалась многолюдной процессии Корн-Терионов, пока Артур расшаркивался перед леди Энрикой и её семейством. Она дивилась седовласым гостям из Кас-Талиара, которых до того могла лицезреть лишь издали.
– Давайте и с ними поболтаем, милорд?
Только лорд не загорелся восторгом от этой прекрасной идеи, зато был полон решимости отдать её своему отцу, судя по тому, как целенаправленно тащил её за руку к представителям дома Шадд. Ратри упиралась и заканчивать праздник на такой печальной ноте не хотела.
Слава богам, Артур траекторию движения сменил, направляясь к центру зала, где разворачивался показ девушек в красивых платьях. Он остановился так неожиданно, что Ратри едва не впечаталась носом в его широкую спину. Хотела было разворчаться и возмутиться, но увидела выражение лица, с которым он смотрел на представшую перед ними леди в синем. Удивленно приоткрыла рот, переводя взгляд то на девушку в маске, то на него. А потом он склонился перед леди в поклоне и брови Ратри удивленно поползли вверх.
– Мне нужно выпить.
– Здравая мысль! Только утрите сперва слюнки, милорд. – С улыбкой, которая не обещала ничего хорошего, сообщила она ему, протягивая платок. – А то вы не понравитесь той леди, на которую с таким обожанием смотрите.
Она не поняла, кем была эта девушка. Да и не хотела понимать. Какое ей было дело до его пассий? Да и слишком хорошо она знала влюбчивый нрав своего лорда и неуемное либидо, с которым он смотрел на каждую представительницу женского пола от 16 и до бесконечности. Настроение это, конечно, не подгадило, но с задорного настроя сбило. Правда, ровно до тех пор, пока слуга не вручил им кубки с вином. Ратри поморщилась, осматривая столь маленькую тару и, пожав плечами, потянулась за целой бутылкой.
– Не мелочитесь, любезный. Не видите, у леди и лорда горят трубы.
Но слуга бутылку ей отдавать не спешил, хотя вошедшая в азарт Ратри была настроена весьма решительно. И оттого, схватившись за дно, настойчиво тянула её на себя.
Через минуту заветный трофей оказался в её руках, а она – в руках Артура оттого, что посчитав этот бой проигранным, слуга все же бутылку отпустил. Она обернулась, чтобы встретиться с ним глазами и с улыбкой показать добытый благородный напиток, победно приподнимая его над головой.
– Где здесь можно спрятаться и предаться обильным возлияниям? – Смеясь, спросила она, ничуть не обращая внимания, что на них уже весьма хмуро и недовольно оборачиваются представители высших сословий.

Отредактировано Ратри Шадд (2014-06-16 14:53:56)

Центральная площадь
1 число месяца олун. 1271 год.
Под утро.

Для Артура, Ромула и прекрасных конкурсанток

«Вы прекрасны, миледи!», - до отвращения знакомый голос прозвучал для Анны совершенно неожиданно.
Девушка повернула голову туда, где, по её мнению, должен был стоять говоривший. Без труда Аннабет отыскала в толпе людей Артура Шадда и так же ответила ему коротким наклоном головы.
«Улыбайтесь. Улыбайтесь, улыбка идет вам. Улыбайтесь, даже если весь мир требует ваших слез».
Вновь поднявшаяся было волна гнева и негодования была задушена в зародыше. Больше этот человек не испортит ей настроения. Во всяком случае не сегодня. Да и стоило признать, Анна уже жалела о той вспышке ярости, которая охватила её на площади. Аннабет не стоило позволять эмоциям брать над ней верх.
«Мир не увидит моих слёз, милорд», - спокойный голос Анны прозвучал в голове молодого Шадда, когда он уже отвернулся и направлялся к выходу, а девушка наконец-то сняла маску.
Аннабет подошла к остальным трём участницам конкурса и поприветствовала их, присев в неглубоком поклоне:
- Миледи, для меня честь стоять рядом с вами, вы очаровательны, - Анна улыбнулась им. – К сожалению, праздник подходит к концу. Надеюсь, вы хорошо провели время. – Ещё раз поклонившись девушкам, Аннабет покинула их общество. Следовало отыскать Кассандру и Вирен.
Сестёр Анна нашла без особого труда. Вир по-прежнему летала где-то в облаках, видимо, тот лорни действительно произвёл на неё впечатление. Аннабет лишь хмыкнула, твёрдо вознамерившись в дальнейшем как следует допросить младшую сестру. А вот у Кассандры вид был не очень довольный. Пожалуй, впервые за вечер Анна ощутила укол вины за свой своенравный поступок.
- Прости, что сбежала, - потупившись проговорила девушка. – Я не хотела, чтобы ты волновалась, думала, что вернусь быстро… Я лишь… - Кэс так строго посмотрела на Анну, что слова невольно застряли в горле. Так смотрела на неё мать, когда Аннабет делала что-то не так.
- Прости… - повторила Анна и поспешила скорее предстать пред ясны очи Лорда Шотли, для которого исчезновение леди Саллар наверняка так же не осталось незамеченным. Вот только перед ним вины своей Аннабет не чувствовала. Скорее, тихое торжество и чувство некоего превосходства. В конце концов ей удалось уйти от зорких глаз охраны Лорда.
- Милорд, я и мои сёстры благодарим вас за то, что позволили нам побывать на празднике, - на этот раз девушка не поленилась присесть в глубоком реверансе. - Уверена, для всех он был незабываемым, - Аннабет не смогла сдержать улыбку, но всё же издевательской её нельзя было назвать, - мы его точно не забудем.
Испытывать дальше терпение Ромула Аннабет не решилась, хоть на языке и крутилось несколько едких замечаний. На сегодня лимит необдуманных поступков был исчерпан, следовало держать себя в руках, особенно перед тем, от кого зависит твоё положение. Да и вообще жизнь.
Праздник действительно подходил к своему логическому завершению. Леди и лорды неспешной походкой направлялись к выходу, магические кристаллы постепенно угасали, а музыканты доигрывали последние аккорды.
Анна с сёстрами тоже направилась к выходу, и уж теперь охрана не спускала с девушек глаз. Но Аннабет совершенно это не заботило. Убегать она больше не собиралась, а праздник теперь надолго запомнится ей, как самое большое и светлое приключение в её жизни.

Прочь

Для конкурсанток и Ромула

Иллирия стойко продержалась до конца вечера. Хотя, появившийся Распорядитель праздника, цепко сжавший ее запястья и куда-то утаскивающий, стал полной неожиданностью. Однако оно того стоило. Леди, выбранные им и правда походили на драгоценные камни. Мягкая улыбка была адресована Элизабет, и легкие поклоны немного извиняющиеся Аннабет и Ирис, вероятно за то, что не смогла к ним подойти и познакомиться. Пусть все они и были заочно знакомы.
Среди толпы она увидела Ромула, что вызвало разом и удивление и легкий порыв теплого воздуха, неожиданно ворвавшийся в холодную зиму ее сердца. Он же вернулся за ней. Непонятно отчего, но это открытие приятно удивило девушку. Да, не узнал, но и что с того? Главное было не это.
Однако конкурс был завершен, а вечер подходил к концу. Лирия помнила о договоренности с Кабаем, но неожиданная тоска, коснувшаяся сердца, заставила отложить возвращение домой. Что-то манило ее в стены Академии, как манит пламя ночного мотылька.
«Ох… Надеюсь, то просто случайность, а не что-то необъяснимое…»
Пронеслось в темной голове. Тем временем магесса Дома Рейнир, соскользнула со сцены, легко обошла всю толпу, оказавшись рядом с Ромулем и его гернтара. Легкий реверанс, едва слышный шелест изумрудного оттенка платья. Она не сказала мужчинам и слова, лишь сняла с рука кольцо, поймала ладонь Лорда Шотли, вложила в нее кольцо. И на доли секунд встретилась с его глазами своими, смеющимися, немного безумными и лукавыми. Это было своего рода обещание, но вот что пообещала Лирия Лорду таким странным способом? Это осталось на фантазию и воображение Ромула.
А девушка уже поспешила дальше, прочь из Дома Совета, туда, где когда-то у нее были крылья и такие безумные мечты. Пусть в платье, пусть не отдохнув, но ее печать позволяла временно забыть о сне. Рассвет она хотела встретить вне этого дома, может стоя на главной площади рядом с фонтаном? Или же блуждая по сонным улицам полупустого Девирра? Да не это было важным. Главное, чтоб там не было так холодно и зябко, как среди этих, лишенных жизни и простого счастья людей.
«Странная выдалась ночь… Безумная… И как все причудливо обернулось? Ну ничего… То только начало… а впереди еще так много всего… Ромул… Кабай… Элизабет… Тот незнакомец в маски… мой первый и единственный танец…Почему же все кажется лишь мимолетным сном?»
Прочь из Дома Совета